В далекие времена, когда о том, чтобы президентом США стал чернокожий, нельзя было и подумать, американский психолог Дик Джоунс в течение года проводил со старшеклассниками нечто вроде курса групповой психотерапии. Там разбиралось что угодно, но не расизм. А по завершении терапии тесты показали: уровень расовых предрассудков у старшеклассников резко упал. Предельно обобщенный вывод был таков: человек избавляется от стереотипов благодаря тому, что становится более креативным, осознанным и счастливым.

И тут всплывают проблема в направленной на нас западной пропаганде (которая, впрочем, во многом направлена не на нас, а просто во все стороны в силу культурного влияния США). Так называемая толерантность к меньшинствам привела к тому, что быть «белым цисгендерным мужчиной» означает лишиться части прав (например, в виде гласных и негласных квот) и быть готовым к несению наказания просто за то, что гипотетически ты мог совершить преступление (см. международное движение metoo).

То есть мы получаем ту же систему ущемления и принуждения, просто жертвой становится не чернокожий, не гей и не женщина, а вчерашний «угнетатель». Впрочем, в связи с политическими изменениями об этом постепенно можно начинать говорить в прошедшем времени — и недолговечность этой «новой этики» тоже показывает ее несостоятельность.

Проблема в том, что проблема пропаганды любых ценностей неразрешима по определению. Это в ходе собственной длительной работы человек может поменяться — как старшеклассники в ходе годовой психотерапии. А «массовый» всего боящийся эгоистичный человек не может быть «воспитан» с помощью телевизора, Ютуба и даже Тиктока — поэтому ему просто дают новых врагов и новых «мы», за счет присоединения к которым он может почувствовать себя значимым.

Западная пропаганда в этом месте просчиталась в том, что уж слишком большая и чудовищно экономически и политически значимая группа людей оказывается не у дел. Немцам было легко ополчить народ против и без того тогда весьма маргинальных евреев, но всё оказывается сложнее, когда в статусе недолюдей оказывается треть населения и большинство из тех, кто этим населением управляет.

Наша пропаганда в своей прямолинейности внезапно оказывается эффективней: чужие — это буквально те, с кем идет война. Другое дело, что такой прямолинейных заход («воюем с ними потому, что они плохие, а мы хорошие») работает лишь на массовую аудиторию, в то время как люди поинтеллектуальней оказываются не у дел и зачастую, как следствие, предпочитают верить в безумные теории о том, что то ли Путин сошел с ума, то ли он начал войну, чтобы победить на президентских выборах.

Отдельную горечь добавляет здесь тот факт, что в большинстве случаев признаки, по которым предлагается отделять своих от чужих, — врожденные. Вероятно, в связи с фундаментальной несправедливостью такого деления никакое из них не продолжается вечно. Где-то это длится недолго — как попытка вытравить из рожденных в Украине людей русский язык (а язык — это фактически врожденное качество, часть самого человека, и ни один язык человек уже не будет изучать так интуитивно, как тот или те, которые окружали его в детстве). Деления по другим признакам длились столетиями и продолжает пускать гниль и сегодня — как деление по цвету кожи. Но во всех случаях такие деления уходят… уступая место новым.

В общем, когда к нам на машине времени прибудут люди из будущего и скажут, что у них там все люди любят друг друга, я уточню, какие прямоходящие лысые обезьяны были лишены права называться человеком.